Вечирко Татьяна Витольдовна

Я, Вечирко (Червинская) Татьяна Витольдовна родилась в г. Житомире. В 1983 году закончила СШ№71 в г. Запорожье и поступила на исторический факультет Днепропетровского государственного университета. Принимала активное участие в конкурсах авторской студенческой песни и занималась в студенческом театре зримой песни и поэзии «Юность» (оригинальное название). В 1989 году вышла замуж. Проработав пару лет в школе, благополучно ушла в декрет. В 1990 году родилась дочь Светлана, в 1992 году – дочь Алена. Во время кризиса 90-х получила второе высшее образование – бухучет и аудит в Житомирской агроэкологической академии. Работала лаборантом котельной, преподавателем автодорожного колледжа, бухгалтером окружной избирательной комиссии, няней-гувернанткой и т.д. и т.п. Параллельно писала песни и сказки. Публиковалась в запорожских газетах «Суббота плюс» и «МИГ по-выходным». Горжусь, что одна моя сказка была опубликована в «Литературной газете».

Вышли в свет две книги – «Достучаться до тебя» и «Душа. Перезагрузка». Выступаю с презентациями книг в надежде «достучаться» и «перезагрузить». Убедилась на собственном опыте, что в «сорок лет жизнь только начинается».

МОРСКАЯ ДУША

Этот Кузьмич очень рыбалку уважал. Каждое утро стоит на волнорезе с удочкой и только успевает доставать: бычок за бычком, бычок за бычком! Бычка Кузьмич тоже очень уважал, особенно – вяленного, под пиво… И бычков этих у него дома было видимо-невидимо: и сушеных, и соленых, и жареных… В общем, все у Кузьмича было отлажено: и форма, и содержание, как говорится. Только одно было плохо – не везло ему в личной жизни! Вроде и внешностью его бог не обидел: бровастый, усы такие пышные, статный, рукастый, в тельняшке, и не пил совсем. Ну, так, два-три бокала пива в день, с бычком, разумеется. И работа нормальная, и хобби… Ну, в смысле, рыбалка. А вот, поди ж ты, не уживались с ним бабы, не выдерживали. Ну кому понравится, если муж с утра до вечера на рыбалке пропадает?! Да и запах, конечно. Помнишь повариху тетю Нюру? Так даже та не выдержала! Пожила с ним немного и сказала: «Вы меня простите, уж на что я на нашей кухне всего нанюхалась, чего только не напробовалась, но это же все границы переходит! Это же не мужик, а какой-то бычок ходячий! От него же на три километра рыбьим жиром несет!» Вот так и не сложилась у Кузьмича личная жизнь… Но речь не об этом.

Как-то раз пошел Кузьмич рано утром на рыбалку, ну, как обычно. Клев слабый был, так себе, и вдруг чувствует рыбак, что леска натянулась, как тетива, прям, удочка погнулась. Стал Кузьмич улов тащить и показался над водой хвост рыбий – такой огромный, красивый, блестящий. Сроду Кузьмич таких хвостов не видел! Эта какая ж рыба получается большущая! Только бы с крючка не сорвалась!

А тут прямо рядом с поплавком девка выныривает: глазища – в пол-лица, волосы – длинные, зеленые, а грудь – голая! Ну, прям, Памела Андерсон! Кузьмич, конечно, растерялся, но виду не подал и говорит так строго: «Барышня, вы бы оделись, а то еще простудитесь, не дай бог. Да и вообще, не гоже так плавать, все-таки пляж рядом, детишки всякие бегают, а тут вы со своим стриптизом плаваете». А она, девка-то эта, ему и отвечает: «Ты, Кузьмич, не клеил бы мне аморалку, а лучше бы отцепил крючок от моего хвоста, - я бы и уплыла в море». Мужик тут прямо оторопел: мало того, что какая-то селедка его жизни учить будет, так она еще и по имени его знает! Что за чудеса?! А она продолжает: «Ты не удивляйся, Кузьмич, у нас в море тебя каждый малек знает! Тобой же у нас всех рыб пугают: «Вот придет Кузьмичек и посадит на крючок!» Ты же у нас самый страшный и главный киллер: сколько рыбьих душ ты загубил! Я же с тобой по-хорошему поговорить хотела, да за твой крючок проклятый хвостом зацепилась!»

Тут Кузьмич и смекнул, какой ему улов необычный достался. Русалка! Вот это повезло! Про это даже в газетах написать могут, с его фотографией! И ученые разные понаедут, будут его расспрашивать: как удалось поймать – на мормышку, на мотыля, на червя?! Его даже в «Энциклопедию рыбака» могут занести! Вот это удача!

А русалка смотрит на него своими глазищами и просит так жалобно-жалобно: «Отпусти ты меня, Кузьмич, в море, очень тебя прошу!» И, главное, грудь свою, бесстыжая, так и не спрятала. Не знаю, что на мужика именно подействовало, но отпустил он ее, пожалел. Она, конечно, вроде как с одной стороны – рыба, но с другой стороны – женщина, почти человек. Ну, не мог он представить, как он ее жарить будет или, там, подвешивать за хвост на веревку, ну, чтоб засушить. Еще и грудь эта, тьфу, ну просто полный разврат!

Вот отпустил Кузьмич, значит, русалку эту в море и загрустил. Похудел сильно, рыбу вообще перестал есть. И, главное, на рыбалку-то ходил, но без удочек. Совсем! Представляешь?! Сидит на волнорезе и смотрит вдаль,- как будто ждет кого-то. Совсем с ума мужик сошел! Купил плакат Памелы Андерсон, раскрасил ей волосы зеленым фломастером, хвост рыбий вместо ног пририсовал – красиво получилось! Лучше, чем было! Повесил плакат на стену, сидит, смотрит, вздыхает.

Не знаю, сколько времени прошло: может – месяц, а может – год, но как-то утром одел Кузьмич свою самую новую тельняшку, расчесал усы пышные, брови, сел на свою рыбацкую лодку – да и уплыл в море! Только его и видели! Все прямо вздохнули с облегчением, наконец-то мужик выздоровел, за ум взялся, на рыбалку поехал! Забеспокоились только к четвергу: «А где Кузьмич-то? Куда пропал?» А потом еще неделя прошла, и еще… Скоро и лето закончилось, а Кузьмич так и не появился.

Только поговаривать стали рыбаки, что бычок какой-то странный пошел: глазищи – огромные, а сам – бровастый и, главное, усы такие пышные! А еще, когда ветер со стороны моря, то вроде слышится, как кто-то кричит: «Морская душа – всегда молодая!»

Вот такие страсти! Я, правда, в такие сказки не верю, но ты бычков на базаре видела?! То-то же!!!