«Обо мне расскажет музыка…»
Introitus
Requiem aeternam dona eis, Domine,
et lux perpetua luceat eis.
Te decet hymnus, Deus, in Sion,
et tibi reddetur votum in Jerusalem.
Exaudi orationem meam:
ad te omnis caro veniet.
Requiem aeternam dona eis, Domine,
et lux perpetua luceat eis
Kyrie eleison.
Christe eleison.
Kyrie eleison.
|
Вступление
Вечный покой даруй им, Господи,
и свет непрестанный пусть им сияет
Тебе, Боже, поется гимн в Сионе,
и тебе дают обеты в Иерусалиме.
Услышь мою молитву:
к Тебе да приидет всякая плоть.
Вечный покой даруй им, Господи,
и свет непрестанный пусть им сияет
Господи помилуй.
Христос помилуй.
Господи помилуй. |
Музыка хлестала в зал мощными струями. А то вдруг журчала извилистым хрустальным ручейком. И через мгновенье вовлекала нас в бурный водоворот. И опять обдавала мелкими брызгами мощных струй. Такой она была – эта Музыка. Лишь через некоторое время начинаешь понимать, что дарят ее люди, и каждый из них делает свой подарок с особенным удовольствием. Когда спустилась на землю, стала отчетливо видеть музыкантов: вот вдохновенные лица виолончелистов, а чуть левее от меня – группы первых скрипок: соло ведущей из них ласкало слух не раз в течение этого концерта. Позади виолончелистов – трепетные лица, почти лики, альтистов, их изящные партии. Временами ласково пела флейта, порою раздавался томный голос арфы… А потом все вместе, в едином порыве, включая ударников и остальных духовиков. Отсюда это ощущение мощи. Сидишь в оцепенении и боишься пошевелиться, даже чтобы за секунду достать фотоаппарат и попытаться запечатлеть этот порыв… Боишься, потому что очень не хочешь что-то пропустить, даже на миг оказаться в стороне от этого всепоглощающего действа. И так, в оцепенении, встречаешь финал – непривычно тихий, какой-то условный, столь же необычный, как все это произведение…
Дарителями этой музыки были артисты, которым я всегда с удовольствием посвящаю свои строки. Национальный одесский филармонический оркестр. Славный коллектив, сегодня, казалось, взлетевший на небывалую высоту – при всем великолепии каждого их выступления. И этому, мне кажется, была особая причина… О ней и поговорим.
Самым щедрым дарителем музыки был в этот вечер ее автор -замечательный композитор и дирижер маэстро Владимир Рунчак. Не сомневаюсь, что как дирижер он хорош в любых произведениях, которых на его счету великое множество. Но тут – свое. Кровное. И, похоже, написанное самыми глубинами. Иначе такое не напишешь. Особенно когда тебе всего 30 лет, ты талантлив, успешен и жизнерадостен. И вдруг – реквием! Великие Моцарт и Верди подарили миру свои гениальные траурные произведения. Берлиоз, Гайдн, Брамс, Сальери, Керубини – и эти мастера оставили в память о себе реквиемы. Потребность прикоснуться к этому жанру возникла в свое время и у Владимира Рунчака. Именно потребность – здесь не было ни заказа, ни чьей-либо просьбы или пожелания. Только порыв – истинный, искренний. Потому и получилось это сочинение таким: пронзительным, глубоким, бесконечно чистым и высоким. Таким настоящим! Тем более неожиданно и значимо услышать это серьезное, даже трагическое произведение от столь, казалось бы, легкого человека. Именно таким предстал перед нами маэстро в первую минуту знакомства. И это ощущение открытости и доброжелательности укрепилось в течение дальнейшего общения с ним. К слову сказать, во время беседы с журналистами перед концертом композитор показал себя убежденным противником перечисления своих регалий и наград. «Обо мне лучше всего расскажет моя музыка» - вот слова, которые могли бы стать девизом всего его яркого творчества.
Вернемся к произведению. Оно именуется как Реквием на латинские канонические тексты для сопрано, тенора и симфонического оркестра. Вот почему вслед за музыкой взлетали мы так высоко. Слышали в ней самые разные оттенки. И возникали самые разные ассоциации, о которых я сказала вначале. Это мое ощущение. У других оно может быть иным, но несомненно столь же глубоким и позитивным.
…для сопрано, тенора и симфонического оркестра. Об оркестре я уже рассказала – это было восхитительно! Но особое звучание всему произведению придавали исполнители – их роль в реквиеме трудно переоценить.
Людмила Войнаровская. Заслуженная артистка Украины, солистка национального ансамбля солистов «Киевская Камерата». Красивая женщина с прекрасным вкусом во всем, что делает женщину Женщиной. Приятный собеседник – серьезный и не лишенный чувства юмора. И – голос. Теплый, льющийся, обволакивающий. Далеко не все певицы сопрано поют так душевно и проникновенно. Ну, тут еще роль великолепной музыки Рунчака – с удовольствием опять и опять возвращаюсь к ней…
Анатолий Погребной. Артист Национальной заслуженной академической капеллы Украины «Думка». Очень молодой. И очень красивый. И при этом - скромный, искренний в суждениях. А голос… Анатолий пока не удостоился звания «золотой голос Украины», но это явно не за горами. Только ли Украины…?
Звучит медовое сопрано Войнаровской. Потом – великолепный тенор Погребного. И вот уже волшебным образом слились они, и каждое слово, даром что на чужом латинском, проникает в кровь. А между ними самозабвенно дирижирует композитор, чья музыка так красноречиво поведала нам о ее создателе. И страстно творит оркестр.
А после непрекращающихся оваций зала исполнение фрагмента реквиема на бис. Нежно запела первая скрипка… Хрустальный ручеек. Следом непредсказуемый водоворот. Хлесткие струи. Мириады брызг, переливающихся в лучах прожекторов. РЕКВИЕМ!
Марина Ровинская |